/ / /

«Да, – говорила она. –
Да, деточки мои,
Вот сейчас пролетит,
Вот сейчас пролетит и затихнет,
Не пугайтесь, ничего страшного,
Мама с вами, мама с вами,
Ничего страшного».
Она успокаивала их и говорила,
Говорила, говорила, говорила,
Говорила,
Словно не замечая,
Что они
Уже
Не могли ответить.

«Нет войне!»

«Нет войне!» – говорили мы, но война не кончалась,
А наоборот, разгоралась, становилась сильней,
Ужас и Отчуждение шли по следам за ней,
А нас становилось всё меньше, пока почти не осталось,
И я помню пустынную площадь, и дождь, и слякоть,
Я выглядывал в щель занавески и видел в моём окне,
Как маленький человечек с плакатиком «Нет войне!»
Стоит там один, и от страха хотелось плакать.
Я боялся начальника, вдруг уволит меня с работы,
Боялся удара дубинкой и чувства, когда никто ты,
Боялся соседей, что будут шипеть мне вслед,
Боялся потери достоинства (которого уже нет),
Боялся вообще просто так – каждый мой вздох был жуток,
Боялся уехать в СИЗО на пятнадцать суток,
Боялся людей в униформе (чуть позже – любых людей),
Боялся, что дети в школе будут чистить моих детей,
Боялся, что в дверь постучат в пять утра, закричав: «Открывай нам, сука!»
Боялся любого стука (чуть позже – любого звука),
Боялся своей собаки, боялся собственного кота,
Боялся, что не смогу перестать бояться уже никогда,
Боялся того, кто грызёт изнутри (сам себе больше всех ты страшен)
Боялся насмешек и улюлюканья от прохожих граждан,
Боялся войны, вдруг придёт и мне отомстит она,
Боялся жены, вдруг скажет: «А я – за войну!» (в результате ушла жена),
Боялся, пока был с тобой и когда сам с собой остался,
Да я ещё не родился, а только боялся, боялся, боялся,
И подглядывал в щель занавески и видел в моём окне,
Как маленький человечек с плакатиком «Нет войне!»
Стоит там один, а к нему уже бегут полицейские.
Я-то причём тут? Что тут поделать мне?
Уж я-то за мир во всём мире, что же тут сделать мне?
ЧТО ЖЕ ТУТ СДЕЛАТЬ МНЕ?

Красный ангел

«Ветерок был свеж в предрассветный час,
Ровный строй наш радовал глаз,
И когда “Вперёд!” прозвучал приказ,
Улыбался каждый из нас.
И взревел мотор, потянулась гарь,
Газу дай да по трассе жарь!
Хлебом-солью встречайте вы нас, как встарь,
А врагов никогда не жаль.
Красота кругом наяву – не сон,
В небе вспышек ракетных сонм,
Слышу грохот танковых я колонн,
И меня возбуждает он!
Подлетим стремительно, победим,
Братьев наших освободим,
И боец останется невредим,
А враги превратятся в дым.
Отчего же вздрогнула вдруг дорога,
Объясните мне, ради Бога,
Всё горит, и я ору от ожога,
А проехали так немного…»
И сквозь дыры в жирном чёрном дыму
Красный ангел спустился тогда к нему
И шепнул: «Объясню тебе, что к чему,
Только ты не суди уж строго.
Ветерок был свеж в предрассветный час,
Ровный строй ваш радовал глаз,
И когда “Вперёд!” прозвучал приказ,
Улыбался каждый из вас.
Перешли границу вы, дураки,
Только точка в конце строки
Ждёт всегда, мозги свои напряги –
Это вы здесь теперь враги,
Так что танк заехал твой не туда,
Не вернёшься ты никогда,
Утекает кровь твоя, как вода,
Угасает души звезда».
Началась и кончилась тут дорога,
Отдал жизнь юнец раньше срока,
А кто дал приказ, тот сидит далёко,
Да в глазах его поволока,
Но сквозь стены и крышу в его дому
Красный ангел однажды войдёт к нему
И – вперёд! вперёд! – унесёт во тьму,
Где ни запада, ни востока,
Только тьма и холод, и лёд, и тьма,
Чтобы вечно он там сходил с ума.

Президент и дезертир

Господин президент, вами отдан преступный приказ,
И хотя ваши трубы трубят нам весёлые марши,
Вы обманете многих, но вы не обманете нас,
Вас не спрячут ни стены дворца, ни высокие башни.
Господин президент, вы не царь, просто жулик и вор,
Узурпатор и лжец на развалинах старой империи,
Не победу военную – вы обретёте позор,
Даже те проклянут вас, кто вам поначалу поверили.
К сожалению, кровью залить вы успеете мир,
Меж стволом и штыком выбираю свободу побега,
Вам служить не хочу, и поэтому я – дезертир,
До конца моего безнадёжно короткого века.

Господин президент, вы клеймите с экрана фашизм,
Но звучите как сдавший торчка подментованный дилер,
Что и хмурым барыжит, и рушит безжалостно жизнь,
Даже странно, насколько похож ваш предшественник – Гитлер,
Это он делал аншлюс и Польшу кроил на куски,
Кстати, вместе со Сталиным – тоже ведь вашим героем,
В одиночестве вы взбеленились от смертной тоски,
Но не бойтесь, уж скоро отправитесь в гости к обоим.
Пусть подлизы надели на вас золочёный мундир
И поют вам осанну, как новому дерзкому богу,
Я не буду вам петь, и поэтому я – дезертир,
Если мне повезёт, на рассвете найду я дорогу.

Господин президент, вы твердите про высшую цель —
Безопасность страны, и в животик целуете детку,
Но вы вовсе не князь – собиратель отцовских земель,
Лишь тиран, что не верует даже в свою контрразведку.
Только зеркало скажет как есть, господин президент,
Что другие живут и румяней, и как-то милее,
А у вас во дворце вроде шёлк, да на ощупь – брезент,
И хотя много комнат, но хочется выйти скорее
На простор, на обрыв, где лишь ветер себе командир,
Но куда вам сбежать от себя – так и бьётесь с собою,
Мне не нужен ваш бой, и поэтому я дезертир,
Бить людей – не моё, я иду за своею судьбою.

А ведь где-то внутри ещё жив, господин президент,
Тот мальчишка, что тоже мечтал о счастливом финале,
Но в темнице души он томится, как иноагент,
А у деда иные мечты, а точнее, печали:
Не отравят ли эти, не мутят ли заговор те,
Не смеются ли вслед, не кривляются ли за спиною?
И диктатор стареет, банальный, как зло, в пустоте,
И трясётся над кнопкой, грозя всему свету войною.
Вы готовы дойти до чернеющих в космосе дыр?
Вы готовы нажать эту красную кнопку на пульте?
Возвращаясь ко мне, выбор сделан, и я – дезертир,
Даже если вся жизнь моя сжата в последней минуте.

Господин президент, вы упустите этот момент,
Тот, кто мочит в сортире, услышать ли может поэта?
Господин президент, вы ведь, собственно, не президент,
И хотя не признаетесь, всё же вы знаете это,
Всё же вы понимаете, где оказались сейчас,
Всё же будете вы отвечать за слова и поступки,
Господин президент, вами отдан преступный приказ,
И теперь судный день приближается каждые сутки.
И когда референт, чисто пляшущий в страхе сатир,
Занесёт вам с утра докладную, как взятку в конверте,
Вы прочтёте с улыбкой: «Расстрелян один дезертир»,
Не заметив серьёзный подход вашей собственной смерти.